|
|
Нулевая Летопись
ПРОЛОГ
Однажды, когда я ещё работал грузчиком в одном подпольном банке (в смысле банка стройматериалов в подвальном складском помещении) - я рылся во вверенном мне имуществе в поисках чего-нибудь не очень не нужного для себя. В крайнем случае – не очень обременительного.
А так как грузчиком я был опытным, то нарыл все искомое довольно быстро. И тогда я принялся искать упаковочную бумагу, ну что бы придать всему нарытому вид неказистых, не бросающихся в глаза свёртков. И вот тут-то меня и поджидало очередное жизненное разочарование – бумаги … не было! То ли я всю ее уже израсходовал, то ли … не я. Ведь был же ещё и второй грузчик! И вахтёр! И водитель начальника! Да и сам начальник! И вся эта орда промышляла на моем ма-аленьком, бе-едненьком, несча–астненьком складике!… Ужас. Ти-хий… у-жас….
В общем, бумагу я не нашел и присев на какой-то хлам принялся горевать по этому поводу. Горевал – горевал, горевал – горевал, а потом вдруг взял да и обратил внимание на валявшуюся у меня под ногами книжку. Она была старая, засаленная, растрепанная, да еще и без обложки. И вот, от постигшего меня горя, а заодно и от нечего делать, я ее поднял и начал листать на предмет посмотрения картинок. Картинок в ней тоже, разумеется, не оказалось. В общем, день, что называется, явно был не мой и поэтому я решился ее почитать. И, как ни странно - мне это удалось! Да ещё и как! Ведь в последствии это пробное почитание по-о-олностью изменило всю мою жизнь и наполнило её та-ки-ми невероятными приключениями, знакомствами, и… смыслом, что пр-росто – ОЙ!!! С ТРЕМЯ! ВОСКЛИЦАТЕЛЬНЫМИ! ЗНАКАМИ! Но – обо всем по порядку.
Книжка называлась «История одного города», а написана она была неким Салтыковым-Щедриным около полутора веков назад. Я всем настоятельно рекомендую найти где-нибудь эту книжку и прочитать, сам-то я сейчас конечно попытаюсь быстренько передать ее суть, ведь помимо самой истории этого «одного города» эта книжка еще является и предысторией моего летописного повествования, но все-таки в авторском варианте она выглядит намного увлекательней, замечательней и интересней. А теперь – краткое изложение книги «История одного города», которая по сути и есть Первая Глуповская Летопись, вдохновившись, оперевшись и продолжив которую я и создал свою Нулевую –
- когда-то очень давно, где-то поблизости от нас настоящих жили-были хоть и древние, но тоже о-очень дикие люди, и я бы даже сказал – племена. И вот жили они были, диковали-племеновали, наконец, устали от всей этой отсталой не цивилизованности и… объединились в народ. И, что удивительно – в один и тот же! То есть – не промахнулись. А для них, как это будет видно в дальнейшем, это было о-очень странным, и я бы даже сказал – настораживающим фактом. Что в последствии с лихвой и подтвердилось.
И вот значит, объединились они в один и тот же народ, выбрали себе единую национальность – «глуповцы», в единую же Власть выбрали себе «тираническую деспотию», а в опять таки единую национальную религию – «долбобеизм».
Вы совершенно напрасно хихикаете и розовеете – «долбобеизм» это совсем не то, что вы подумали! То есть это не матюг слегка похожий на истину, которая у нас всегда где-то рядом, а наоборот – это и есть та самая Истина, которая лишь случайно, лишь по созвучию, оказалась стоящей рядом с этим все объясняющим матюгом! Ведь «долбобеизм» (не «монотеизм», и не «политеизм», а именно «дол-бо-бе-изм») – это когда верят в … дулебов! Только немножко по-своему. В смысле местного, всё искажающего акцента.[1][1] Видимо. А дулебы это видимо те, кого когда-то примучили обры. А обры это видимо те кто в сокращении произошел от собров. Ну а кто такие собры, я, слава богу, не знаю, потому что меня тогда еще не было!)
И эта религия была самой честной и самой правильной. Во всяком случае, для глуповцев. Ведь в отличии от всех других религий, в «долбобеизме» не нужно было никому ничего доказывать, рассказывать и даже просто врать, о том что мол кто-то где-то когда-то якобы вроде бы и так далее. С верой в дулебов все было гораздо проще. Священник просто спрашивал глуповца:– Веруешь ли ты в дулебов чадо? - А глуповец также просто отвечал: – И корнем, и духом, и всем что между! – Всё. Вот и вся религия. А не верить в нее было нельзя не потому что каралось или воспрещалось, а потому что дулебы … действительно существовали! Правда, никто из глуповцев никогда их не видел, но зато о-щу-щал постоянно! И даже не столько самих дулебов сколько «деяния рук их». Ну кто, например, кроме дулебов мог построить та-ки-е дороги, которые ради собственной безопасности приходилось объезжать глухими топкими перелесками?!… А кто кроме дулебов мог построить посреди города никому не нужный, и всех отравляющий своим дымом завод и только лишь для того, что бы придать городу технически прогрессивный вид?!… А кто кроме дулебов мог веками изнывать под тяжким игом ими же самими выбранной тирании, но также веками кормить ее, да еще и защищать от агрессоров?!… А кто кроме дулебов мог сначала бороться с тараканами при помощи пожара, затем с пожаром при помощи наводнения, а потом еще и упрашивать тараканов помочь им заново отстроить город «…в котором им вместе т-а-к хорошо когда-то жилось…»?!… А кто кроме дулебов мог основать на болотах кукурузно-хлопководческий колхоз, осушить все болота, а потом, узнав что «…в наших климатах всё энто не растёть…» начать стахановскими темпами заболачивать местность «взад», но – вовсе не для того чтобы возродить былые богатейшие плантации клюквы, которую здесь, кстати, все просто обожали, а для того чтобы начать выращивать … р-и-с, который здесь ни-кто не ел, но выращивать который считалось более агрономически-продвинутым?!…
В общем, не верить в дулебов здесь было попросту не возможно, так как «…деяния рук их …» были здесь повсюду. И во всём. И всегда…).
И вот значит, выбрали себе глуповцы все эти национальные атрибуты (в смысле религии, власти и самоназвания) и, ощутив вдруг себе о-очень не диким племенем, взяли да и построили себе … город! Настоящий! Всамделишный! Правда… тоже на болоте, но - на Большом! И назвали они его - Глупов. И выбрали они его в столицу всей своей глуповской Страны. И стали в нем жить-поживать, вернее глупить-глуповать, и «…бысть так и по сей нынчий день…» – как пишет один мой знакомый летописец.
Вот примерно об этом и рассказывалось в «Истории одного города», но только подробнее, интереснее и без «долбобеизмов» (не в смысле содержания, а в смысле самого этого термина, который просто тогда, во времена Салтыкова-Щедрина, еще просто не родился).
И эта книга настолько меня потрясла и захватила, что, во-первых - я даже забыл уйти этим вечером с работы, во-вторых - уже утром, едва оторвавшись от книги, я тут же уволился с этого, в общем-то, доходного и перспективного места, а в третьих и четвертых - прямо со склада я побежал не домой, а в городскую библиотеку и на вокзал, ну что бы найти какую-нибудь дополнительную информацию о Глупове и купить билет. Разумеется - до него же.
И вот тут я получил от жизни пррямо таки Двойной Удар, выбивший меня «из колеи» на несколько дли-инных, утомляющих своей пустотой лет. Ведь в библиотеке мне сказали, что никакой дополнительной информации по Глупову у них нет (а заодно и посмотрели на меня как на идиота), а на вокзале сказали то же самое, но только насчет билета (и посмотрели уже как на дебила)! То есть, оказывается, города Глупова… не су-ще-ство-ва-ло!! А значит и поезда туда - не хо-ди-ли!!…
Мне трудно описать ту … бездонную… бездну… тоски… и… отчаяния, в которой я вдруг очутился. Ведь я же одновременно лишился и та-кой Ра-бо-ты, и та-кой Меч-ты… как-то так не-ча-ян-но родившейся, и так же не-ча-ян-но умершей – мечты побывать в городе Глупове….
Дальнейшее описывать еще тяжелее - пил… болел… грустил… и снова. Нуждался в деньгах… и со-чув-стви-и. Грезил наяву… и бредил во сне. Бродил по самой обочине жизни… и спал на её же обочине. Вобщем - ужас…. Ти-хий… у-жас.…
НО ВДРУГ!! ОДНАЖДЫ!! МЕНЯ!! О-СЕ-НИ-ЛО!!
То есть как-то осенью, когда я сидел и грустил в одной заброшенной теплотрассе, ко мне вразвалочку подошла здо-ро-ву-ща-я крыса, отобрала у меня последнюю сухую макаронину, нннагло схрумкала ее прямо у меня на глазах (на которых стояли во-о-от та-ки-е слезы!!), сыто икнула, и не спеша, ушла в какую-то нору!… И вот тут меня и осенило – НОРА!! ТО ЕСТЬ – ПОДЗЕМНЫЙ ХОД!! Именно поэтому о Глупове никто ничего не знает – В НЕГО МОЖНО ПОПАСТЬ ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ ПОДЗЕМНЫЙ ХОД!! И н-и-к-а-к и-н-а-ч-е!! Но только … где же он, этот ход?
И тут… из той же норы … выбрела та же крыса… но уже - с куском сыра в зубах!?… Залезла на трубу, на которой сидел я… села рядышком… разломила сыр надвое… одну половину сунула в мои ошалевшие руки… другую принялась грызть сама… угрюмо уставившись в пространство!?… И тут меня осенило вторично – эта крысиная нора… И ЕСТЬ ПОДЗЕМНЫЙ ХОД В ГОРОД ГЛУПОВ!! А ЭТА ГРУСТНАЯ, УГРЮМАЯ ЖИВОТИНА – НИ ЧТО ИНОЕ, КАК СА-МА-Я НАСТОЯЩАЯ ГЛУПОВСКАЯ КРЫСА!! ВЕДЬ НИКАКОЙ ДРУГОЙ ЗВЕРЬ НА СВЕТЕ, КРОМЕ ТИПИЧНО ГЛУПОВСКОГО, НИ-КОГ-ДА БЫ ТАК … ГЛУ-ПО НЕ ПОСТУПИЛ!! ДА И НЕ ВЫГЛЯДЕЛ БЫ!! В СМЫСЛЕ НАДЕТОЙ КАМУФЛЯЖНОЙ КУРТКИ!!… И НИ-КА-КОЙ ДРУГОЙ ПОДЗЕМНЫЙ ХОД НИ-КОГ-ДА БЫ НЕ НАЧИНАЛСЯ ТАКОЙ… ГЛУ-ПОЙ НОРОЙ, ДА ЕЩЕ И В ТАКОМ ГЛУ-ПОМ МЕСТЕ!!…
И Я… ОКАЗАЛСЯ… ПРАВ.
В последствии я, для удобства, перенес этот Ход в свою комнату, и он начинался прямо за моим креслом. А с этой крысой, тоже впоследствии, я даже подружился. Звали её, то есть его - Фрол (это был самец), и он даже бывал у меня в гостях, особенно тогда когда я «мотал» свои пожизненные сроки на Глуповской каторге. Мы пили с ним терпкое красное вино, которое он где-то тырил, закусывали его точно таким же (по происхождению) сыром, и играли в карты. Но – не будем торопить события. Итак – Подземный Ход, то есть –
|
