«Чудеса и Приключения» 7/95

ЛЕЧЕНИЕ ФОТОГРАФИЕЙ:

АУРА— ЭТО ИНФОРМАЦИОННЫЙ ЧЕРТЕЖ ОРГАНИЗМА. И ЛЕЧИТЬ ЧЕЛОВЕКА НАДО С ИСПРАВЛЕНИЯ ЭТОГО ЧЕРТЕЖА

Михаил Фырнин

Работа врача-экстрасенса Валерия Александровича Садырина в области экстрасенсорного лечения и в области научных исследований вместе с учеными медиками - это не только серьезный вклад в развитие экстрасенсорики как науки. Это и реальный по результатам, хотя и невероятный по впечатлению, шаг к той медицине, которая должна восстанавливать здоровье человека во всей его целостности и не химическими препаратами, а путем совершенно уникальных способностей самого человека. Ведь «лучшее лекарство - это человек», говорили в Древней Индии.

Ниже мы приводим беседу с экстрасенсом В. Садыриным, всю фантастическую работу которого (лечение фотографией, информационным полем) уже сегодня можно в прямом смысле слова назвать полетом в интегральной медицине будущего.

—       Валерий        Александрович, с чего вы начинаете свою работу? Ведь на сеанс обычно приходят совершенно разные люди?

-        Я всегда начинаю сеанс с того,  что даю людям почувствовать подушечки пальцев, руки, ладони. У одних - отчетливо покалывает, у других - возникает тепло или единичное подергивание пальца. Это и есть проявление действия элементов более тонкого невидимого и не материального в нашем понимании мира. Люди издревле знали о нем, чувствуя, что вокруг них что-то происходит. Что же делаю я? Реставрирую, чищу их ауру. Меня спрашивают: «А можно ли на всю жизнь почистить?» Но ведь вы живете среди людей. Вы пошли в магазин и налетели на грубое слово, зависть, обиду — и опять вас травмируют. И вы- снова получаете грязь на . ауру, которую я могу почистить. Но запомните: 70 процентов этой грязи есть результат ауто-агрессий. Если против посторонней агрессии есть методы предохранения — ну, хотя бы моя фотография, когда вы ее носите с собой,— то против собственной агрессии у нас нет защиты. Вы верите в крест или амулет — и вера эта вас охраняет. Потому что мысль — самый лучший терапевт, самый лучший целитель. Но от аутоагрессии, то есть от вашей собственной черной мысли, не спасет ничто. Если у того, кому вы пожелали зла, аура более сильная, то зло отлетает и возвращается к вам, пробивая вашу собственную ауру. А против вашей собственной мысли ваша аура беззащитна. И тут ни крест, ни фотография не спасут.

—       А что вы чувствуете во время, сеанса сами?

—       Когда я работаю, то меня всего как жаром обдает. И когда я первый раз вышел к залу, то меня чуть в буквальном смысле не сдуло. Хотя, конечно, ни ветра, ничего подобного в зале не было. У меня волосы дыбом встали...

А когда волосы дыбом встают, то, значит, человек в этот момент имеет контакт с тонким миром. У меня это бывает всегда, когда я представляю себе Нечто.

Профессор В. Н. Волченко из МГТУ имени Баумана говорит, что информационное поле отделяет нас, землян, от тонкого мира и не допускает напрямую контакта с невидимым миром. Хотя есть шлюзы трех уровней, то есть как бы дыры, соединяющие разные миры. Первый уровень — это уровень полтергейста. Второй - уровень души (целительство и т. п.). А третий — уровень святости. Профессор Волченко считает, что у меня идет выход и на третий уровень, поскольку после сеанса у больных физическое исцеление сопровождается изменениями в поведении: люди становятся добрее, спокойнее, уравновешеннее, то есть идет и психическое, и нравственное исцеление.

—       Валерий Александрович, вы по образованию    врач    невропатолог, . окончили институт с красным дипломом,  которого ни у  кого там  не было — в дипломе одни «отлично», а из пяти госэкзаменов два вы сдали на «отлично!» с восклицательным знаком. Обычно же только два студента из трехсот (сдавших, например, экзамен по хирургии) получают такую оценку. Вас оставили на кафедре в ординатуре, вы были весь в науке... И вдруг бросаете интересную работу с блестящим будущим.

— Если бы 15 лет назад мне сказали, что я буду этим серьезно заниматься,— не поверил. Тем более тогда я был по взглядам искренним материалистом. Но, когда у меня все это началось, я уже просто не мог лицемерить, то есть делать вид, будто этих явлений не существует.

Где-то в 89—90-м годах я пришел к профессору Тамаре Михайловне Воробьевой, замдиректора по науке Харьковского НИИ клинической и экспериментальной неврологии и психиатрии, где я сейчас — научный сотрудник. Я рассказал о своих способностях и предложил исследования в области экстрасенсорики. В ответ она протягивает мне статью Юрия Горного, который громил экстрасенсов на корню... Я не стал ничего говорить и ушел. Но через два года Тамара Михайловна подошла ко мне на медицинской конференции со словами: «Вы имели все основания всерьез говорить об экстрасенсорике, у нас тоже есть некоторые факты. Давайте работать». И начались первые исследования, которые я оплачивал сам. В институте мне сказали, что эта работа — вне программы их исследований, что это мое личное дело, а не государственное... Но я был ужасно рад и этому.

А перед этим я заезжал к проректору по науке Медицинского института: «Вот моя фотография, она лечит то-то и то-то. Есть огромное количество писем. Давайте проведем исследования на бактериях — я оплачу». Он согласился, поставив одно условие: «... только я об этом ничего не знаю. Это будет хоздоговорная тематика». Рассчитали смету, я оплатил расходы, начали работать.

Мои фотографии и фото других людей (для контроля) запечатали в конверты и положили к колонии бактерий. Там, где была моя фотография, бактерии размножились в три раза. Опыт несколько раз повторили, и только потом доцент, проводивший исследования, поставил свою подпись под протоколом. Приехавшим для съемок сотрудникам телепередачи «Эльдорадо» он заявил: «Я не берусь сказать, что это. Но это надо явно изучать, потому что это — факт. И я поставил под ним свою подпись. А именем своим я дорожу».

Проректор по науке был поражен результатами и загорелся новыми исследованиями — ведь это сенсация. Но прошло немного времени, и он сказал: «Знаешь, Валерий, ты мое имя нигде не упоминай. Твои результаты чересчур сенсационны». Я все понял...

—       Разве в 91-м году подобные эксперименты еще грозили потерей места и доброго имени?

—       Они и сейчас грозят. Правда, вот профессор Т. М. Воробьева не побоялась, и в 1994 году в научном ежегоднике «Украинский вестник психоневрологии» № 4 была опубликована статья Т. М. Воробьевой, В. А. Садырина, Л. П. Бакуменко, Т.П. Бойко, Т. И. Гармаш «Информационное или психотерапевтическое     воздействие     фотообъекта экстрасенса Садырина В. А. на функциональное состояние организма?». Почему в названии статьи — вопрос? Эти исследования проводились для утверждения того факта, что информационное воздействие — это не гипноз, не психотерапия, не внушение, не самовнушение, а совершенно новое, неизвестное и пока необъяснимое явление. Главная   цель,   ставившаяся   в  ходе эксперимента,     была     достигнута — эффект воздействия моей фотографии зафиксирован.

—       А чем отличается действие вашей фотографии от Аллана Чумака?

—       Наверное, тем же, чем один человек отличается от другого,— индивидуальными чертами, разными исцеляющими характеристиками. Разница этого воздействия тоже ждет своих исследований, хотя пока не только разница, но даже и само воздействие для приборов неуловимо. Этот факт особенно возмущает физиков, постоянно спрашивающих:  «А как это можно измерить?» Я отвечаю, что только теми же приборами, из которых и состоит эта сущность. Ведь физический закон говорит, что что-то можно измерить только тем прибором, который изготовлен из того же материала, что и объект измерения. «А как же тогда это узнать?» «Но вы же верите в мираж,— спрашиваю,— а как его измерить?»

В одной из статей журнала «Гипотезы» говорится, что наши хромосомы работают как голографические лазеры, испуская кванты энергии, которые затем выводятся через световоды и образуют ауру. Ведь еще раньше исследования показали, что наши биологически активные точки — это световоды. А что же они выводят? Проще говоря — информацию о состоянии хромосом. Хромосомы — очень тонкий механизм, постоянно и непрерывно реагирующий на различные изменения: холод, тепло, состав клетки, которая может быть связана с питанием еще у вашей бабушки, и т. д. Вся эта информация подается на ауру. Дело еще в том, что возможный объем информации в таком «аурном» компьютере неограниченный. Практически информация всех библиотек мира могла бы быть записана в ауре. За счет чего? За счет трехмерности. Физики полагают, что передать через половые клетки хромосомы всю информацию, которая есть в клетках, невозможно. Поэтому они приходят к выводу, что каждая клетка имеет свою ауру, то , есть информационную оболочку, в которой записаны сведения, не кодированные генетически. Другими словами, каждая клетка имеет свою ауру, которая входит составной частью в ауру органа, а та — в ауру человека в целом. А информационное поле каждого человека — в поле народа, а затем — человечества и Земли.

—       Какой смысл вы вкладываете в слова, когда говорите, что наступило время информационного взаимодействия?

—       Сейчас возникла острая потребность человечества в экстрасенсорике, потому что медицина в тупике: количество заболеваний и больных увеличивается, человечество стареет. И главное — нет путей решения кардинальных медицинских  проблем.  Материализм в медицине исчерпал себя. Медикаментозные методы и технологии, как они сегодня ни изощряются, становятся колоссально дорогими и травматичными; вредными не только для человека.

Ведь, чтобы произвести какое-то количество химических препаратов для «лечения», скольких людей в химической промышленности и рядом с ее предприятиями надо отравить. Но если из растений такие эффективные лекарства получаются, из животных (пантокрин, инсулин и т. д.), то человек как высшее творение имеет и высшее воздействие.

Чтобы дело экстрасенсорики сдвинулось с мертвой точки всерьез, необходимо подвести феномен экстрасенсорного воздействия к научному обоснованию, то есть к признанию наукой. И мне это по плечу, потому что я сам — один из ученых. И я знаю, как это можно доказать. Я придумал научные эксперименты, методику. И, пока у нас не будет протоколов экспериментальных исследований, экстрасенсорике никогда не добиться серьезного понимания и доверия людей. Потому что та «пена», которая образовалась вокруг экстрасенсов и даже примкнула к ним, -дискредитирует все, что с этими явлениями связано.

От многих «экстрасенсов» сейчас не осталось и следа. Но, когда я показываю протоколы медицинских исследований, это след. Мы расширяем эти исследования, и когда начнут защищаться диссертации — лед тронется. И он уже тронулся, потому что раньше в таком научном журнале, как «Украинский вестник психоневрологии», напечатать подобную статью было немыслимо. Такого типа исследования на таком высоком уровне опубликованы впервые. Ведь в нем применен уникальный научный инструмент, принципиальным условием которого было отсутствие моего прямого воздействия. В экспериментах использован двойной «слепой» метод: 1. Фотография в запечатанном конверте. 2. Лаборант не знает, в каком конверте и что лежит. И третье. Основа любого научного эксперимента — его воспроизводимость (повторение). Мы можем выслать эти фотографии куда хотите. Исследуйте, проверяйте. Если нет эффекта — напишите, - что это ложь, его нет. А если есть — будьте любезны, зафиксируйте и подпишитесь. Нельзя говорить, что это шарлатанство, не видя и не проводя экспериментов. Недавно один экстрасенс сказал мне, что в момент моей работы он видит, как от меня идут светлые полоски к каждому сидящему в зале, и что около каждого сидящего он видит моих эфирных двойников в виде силуэтов. То есть видит меня как бы размноженного на сотни миражей, как голографию.

—       Вы   раньше   знали   об   этом эффекте?

—       Немного. В каждом зале сидят обычно два-три человека, способных видеть ауру. Одни видят за мной фигуру апостола, а в Америке видели фигуру китайца с косичками.

Если посмотреть на мой сеанс с научной точки зрения, то можно считать, что от меня идет передача положительной информации о здоровье. Поэтому я и говорю, что не лечу болезнь, а даю матрицу здоровья — то есть каким оно должно быть.

—       Информацию о здоровье  вы ощущаете через то состояние, которое должно быть у данного человека, или вы ощущаете ее в себе как идею?

—       Как идею. Это моя мысль. Когда я работаю, она идет сильно, а когда нет — слабо. Видящие люди говорят, что у меня постоянно идет из третьего глаза (во лбу между бровями) информационный луч. Получается даже так, что лечит не только моя фотография, но и написанный мною текст, поскольку я вложил в него свою мысль. Вспомните свойство царя Мидаса — к чему бы он ни прикасался, все превращалось в золото. Свойство же моей мысли — на что бы я ее ни направил — максимально оптимизировать, улучшать все процессы. Система гомеостаза, обычно направленная вовнутрь организма и следящая за постоянством его внутренней среды, у меня направлена и наружу, то есть стремится сделать нормальным гомеостаз и у всех окружающих. Кроме того, система гомеостаза подчиняется моей мысли, хотя, если я и не думаю о здоровье или лечении, воздействие все равно идет, только более рассеянное. Это будто специально перекликается с тем определением здоровья, которое дает Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ): «Здоровье — это состояние психического, физического и социального комфорта».

—       Вы намерены и впредь продолжать      исследование     лечебных свойств вашей фотографии?

—       Исследование ее воздействия — это для меня один из надежных и потому главных способов продвигать развитие экстрасенсорики как науки. Эти исследования должны привести к признанию      информационно-биологического взаимодействия в природе, во-первых, как науки и, во-вторых, как метода лечения. Я ставлю себе задачу ввести продажу фотографий в аптеках как лечебного средства.

У меня тысячи писем о лечебном эффекте фотографии. Когда я бываю за рубежом, то непременно раз в неделю думаю: «Все фотографии в России продолжают работать хорошо»,- то есть как бы Подпитываю их. Более того, если вы попросите у фотографии дать вам больше здоровья, то воздействие действительно пойдет в два раза сильнее.

—       Почему фотография отвечает на такую просьбу?

—       Есть   мысленный   контакт,   поскольку мысль человека идет навстречу моей мысли. Происходит психовзаимодействие. Мне вера для лечения не нужна, потому что лечение будет и без веры. Даже можете не верить, но попросите — и в этом случае вы тоже получите больше, поскольку вы мысленно пошли мне навстречу. Вы мысленно встретили мою мысль — .и потому она удваивается. Фотография — это мое продолжение, это мои размноженные на любом расстоянии руки, это моя информационная матрица.

—       Наш журнал получает письма от людей разного возраста, у которых открываются экстрасенсорные способности. Они спрашивают, что им делать, просят помощи, жаждут руководства со стороны...

—       Научить этому нельзя.  Я  могу рассказать   о   своем   мировоззрении, о своих методах работы, но это не поможет. Вначапе нужно иметь определенный уровень таланта. Это принципиально. Если вы считаете, что у вас есть то, что есть у меня,- делайте, как я. Я ведь ничего не таю. Я просто думаю, и это воплощается.

Когда я начинал практику, у меня было ощущение ветра по мне, мурашки по всему телу высыпали. Потом я работал с группами по 10—15 человек — и было то же самое. И я понял, что это не случайно. А когда я вышел впервые к залу, меня сковало, я застыл и не знал, что делать. В течение 30—40 секунд я стоял закаменевший, волосы дыбом и мурашки по телу. Потом прошло, и я понял, что это был «пропуск». Если ты через это прошел и работаешь, то это «пропуск». Ощущение такое, будто прошел тепловые двери.

Вновь начинающие должны быть предельно осторожны. Была у меня девушка на лечении, 19 лет. Закончив какие-то курсы экстрасенсов, она начала лечить. И сразу потеряла память. И все это будто на ровном месте. А у другой женщины полгода была икота. Я провел с ней десять сеансов — только тогда она вылечилась.

Я стремлюсь выйти к народу, к массам людей. Индивидуальные сеансы -это все-таки элитарное лечение: не все могут себе его позволить, не все живут в больших центрах. Есть множество поселков, хуторов, сел, где живет большинство простых людей. А я — народный целитель, а не элитарный. И я хочу прийти туда. Я хочу создать критическую массу людей, верящих в экстрасенсорику, чтобы в сознании общества степень понимания ее воздействия поднялась до того, что это надо изучать и исследовать.

В медицине есть много людей, считающих, что без знания природы какого-то явления его нельзя применять. Но в технике применяется, наверно, процентов 70, чему нет объяснения. Если встать на такую точку зрения, то все приборы надо запретить, потому что наука не дала точного объяснения природы электричества. Китайцы изобрели компас три тысячи лет назад и применяли его, не зная природы. И мы сейчас этого не знаем. Аналогичное положение и в медицине. В аспирине — самом исследованном препарате- до сих пор находят новые неизвестные ранее свойства.

Есть и другая «проблема», тоже не решаемая на первый взгляд. Врачи, например, сомневаются, что можно измерить в каких-либо единицах воздействие экстрасенса. Но возьмите любой антибиотик, на нем написано — 100 000 ЕД. Что это значит? Единица действия - это определенная степень ответа подопытных кроликов на введение определенной дозы данного вещества. Это называется биологическая единица. Разве это точная единица? Разве это в джоулях? Нет, это скорее в попугаях, в удаве, то есть совершенно условная единица.

Придет время, и экстрасенсорное воздействие будет определяться в каких-то единицах по действию. Поэтому мы уделяем такое внимание изучению фотографии на бактериях и животных. В конце концов можно стандартизировать даже фотографию, если провести серию из 100 экспериментов на бактериях определенного штамма. И зафиксировать степень увеличения бактерий при получасовом воздействии фотографии через сутки. Вот вам и биологическая единица действия. Значит, стандартизации эти явления поддаются. Только нужны исследования.

—       Можно ли на основании ваших рассуждений о передачи клетками информации на ауру предположить, что аура возникла у человека после того или в результате того, что клетка не могла хранить такой громадный объем информации?

—       Не то, что не могла, а была нужда в освобождении. Степень свободы клетки находилась в обратно пропорциональной зависимости от количества этой информации, и для того, чтобы получить новую степень свободы и новые возможности к развитию, клетке нужно было сдать «в багаж», то есть в ауру, весь этот запас.

—       Следовательно, был такой период на Земле, когда у человека не было ауры?

—       Может, наоборот. Сначала была аура, а потом уже подстроилось тело. Поэтому зарождение жизни на Земле можно считать не результатом заноса ее откуда-то на Землю, ну хотя бы в виде . спор из дальнего Космоса, а в результате мысленного действия, наличия ауроинформационной матрицы, по которой была построена материальная матрица из подручных, то есть имеющихся на Земле, средств. Я могу, например, послать сейчас вашу информационную матрицу, вашего информационного двойника, на Луну. Но нужна еще одна «небольшая» вещь. Нужны условия, чтобы из тех веществ, которые есть на Луне, могла быть построена ваша физическая основа. На Земле такие условия были: оказалась вода, элементы, оказался возможен синтез этих веществ.  Как говорят палеобиологи, нужны были условия, и вот они создались: этот так называемый протобульон. Но для протобульона нужна была «инструкция» - как делать и что. А вот ее можно передать— хоть из одного «конца» Вселенной в другой.