|
«Жизнеописания знаменитых греков и римлян» ДРЕВНИЙ РИМ
Нума Помпилий VII В. ДО Н.Э
После смерти Ромула в Риме возникли разногласия: спор шел о том, из какого племени следует избрать нового царя — из римлян или сабинян. Те, кто пришел с Ромулом, считали несправедливым, чтобы сабиняне, получившие римское гражданство, властвовали над основателями Рима. Сабиняне в свою очередь, утверждали, что они не были покорены римлянами, а слились с ними на равных правах: Ромул и Тит Таций обладали одинаковой властью. После смерти Тация римлянин Ромул правил один, а теперь справедливость, требует, чтобы царем стал сабинянин."
Не придя к единому мнению, сенаторы решили сами управлять государством. Каждый сенатор по очереди надевал платье властителя Рима, брал в руки знаки царского достоинства, приносил жертвы богам, как верховный жрец, и становился царем, власть которого продолжалась в течение суток. Сенаторов обоих племен этот порядок вполне устраивал, так как никому невозможно было возвыситься над другими. Так продолжалось некоторое время. Но простые люди были недовольны, ибо видели, что знатные захватили власть и заботятся только о себе. В народе говорили: «Сейчас у нас вместо одного царя стало сто».
Народ требовал, чтобы власть снова была вручена одному достойному человеку, избранному всеми гражданами Рима. В конце концов сенаторы решили выбрать правителя, боясь, как бы народ не сделал этого сам.
После долгих пререканий, сенаторы пришли к единому решению, объявив на народном собрании, что наиболее достойным кандидатом признан Нума Помпилий, сабинянин по происхождению. Народ приветствовал это решение. Нума жил в сабинском городе Куры, который был родиной соправителя Ромула — Тита Тация. В этот город и направилось посольство из наиболее именитых граждан Рима, чтобы предложить Нуме царскую власть.
Нума был известен далеко за пределами своего города, прославившись скромностью, миролюбием и глубоким умом. Он давно мог занять высокое положение — ведь он был женат на дочери царя Тита Тация. Но государственным почестям Нума предпочитал спокойную частную жизнь. Из своего дома он изгнал расточительство и роскошь. Нума любил уединение, бродил по окрестным рощам и лесам, наслаждаясь красотой природы и предаваясь размышлениям. Многие считали, что Нума потому подолгу бывает в священных рощах, что там он общается с богами. Прошел даже слух, что нимфа-камена Эгерия1 стала его супругой, после того как умерла его жена. Мудрость и предусмотрительность Нумы объясняли тем, что Эгерия раскрывала ему божественные предначертания.
Послы Рима прибыли в Куры. Они склонились перед Нумой и предложили ему царствовать в Риме. Послы были уверены, что Нума обрадуется выпавшему на его долю счастью. Но Нумачне хотел отказываться от сэоей спокойной жизни и ответил послам:
— Каждому человеку трудно менять привычный образ жизни, особенно это трудно тому, кто доволен своей жизнью. Вы зовете меня на царство. Жизнь и смерть Ромула показывают, что ваше царство выросло на крови. Сам Ромул прослыл убийцей своего брата, а потом виновником смерти соправителя Тита Тация. Когда же он стал править один, то сделался самовластным и жестоким государем. Смерть его окружена тайной, и говорили, что его убили сенаторы, хотя они и рассказывают народу, что Ромул был вознесен на небо. Я простой человек. Вы знаете, кто мой отец и моя мать. Ромул всю жизнь воевал. Все войны, которые он вел, были успешны, и вы, римляне, привыкли к победам. Вы даже не представляете себе, что можно жить без войны. Вам нужен молодой царь — воин и полководец.. Я для этого не гожусь. Больше всего я люблю мир и ненавижу все, что, связано с войной. Вам не нужен царь, который почитает - справедливость и будет учить вас любить мир. Ищите себе другого царя, римляне. «Мудрый Нума! — отвечали послы.— Ты утверждаешь, что любишь мир, но ведь твой отказ неминуемо породит у нас междоусобную войну. Ведь ты единственный человек, кого все римляне согласны признать своим царем». Сограждане тоже уговаривали Нуму согласиться. Одни говорили, что это окончательно соединит римлян и сабинян в единый народ. Другие утверждали, что он сумеет ввести в Риме справедливые, полезные для всех законы. Нума согласился.
Когда он вступил в Рим, навстречу ему вышли сенаторы, жрецы и тысячи граждан. Женщины осыпали его цветами. На городской площади — форуме — сенатор, который в этот день был временным царем, поднялся со своего места и вручил Нуме знаки царского достоинства. Двенадцать ликторов стали впереди Нумы. Затем, по обычаю того времени, Нума поднялся на Капитолийский холм, чтобы узнать волю богов. Римляне верили, что гадание по
полету птиц позволяет узнавать будущее. Нума сел на вершине холма, закрыл лицо плащом, а стоявший позади жрец положил руку на голову царя. Все вокруг притихли. Народ напряженно глядел на него. Прошло несколько минут, и появились вещие птицы. Они пролетели справа от Нумы. Это считалось благоприятным знаком. Раздались радостные крики.
Став царем, Нума прежде всего распустил воинский отряд из 300 человек, который в последние годы правления Ромула охранял царя. Нума сказал: «Охрана нужна только тому, кто не доверяет народу и боится его. Избрав меня царем, народ показал, что он мне доверяет. Я же верю народу, и мне не нужны телохранители».
Население Рима было очень разнородно: одни пришли еще вместе с основателем города, другие поселились позднее или же были насильственно переселены из покоренных городов. Много в городе жило и беглецов, которых охотно принимали, не спрашивая, что заставило их уйти из родных мест. Постоянные столкновения с соседями укрепили воинственный дух римлян: сила заменила право и закон. Нума хотел навести порядок в государстве и установить справедливые законы, которые бы защищали слабых от произвола сильных и богатых. В те далекие времена законы, политика и религия были тесно связаны друг с другом. Вот почему многие законы, введенные, по преданию, Нумой Пом-пилием, касались религиозных правил и жреческих должностей.
Прежде всего Нума отдал дань памяти Ромула: основатель города стал дочитаться в Риме под именем бога Квирина, воинственного подобного Марсу. Учредил Нума и должность жреца бога Ромула-Квирина. До этого в Риме было два жреца. Один — верховного бога римлян Юпитера, другой — бога войны Марса. Вместе со жрецом Квирина их стало трое.
Нума создал коллегию жрецов, которых стали называть понтификами. Над ними стоял верховный жрец, или великий понтифик. Жреческая коллегия понтификов управляла всей религиозной жизнью государства и наблюдала за общественным и частным богослужением. Первым верховным понтификом считался сам Нума. Его власть в делах религии была безграничной: он был религиозным главой государства и считался толкователем воли богов. Нума совершал религиозные церемонии и наблюдал за исполнением обычаев и обрядов. Во всех своих действиях он советовался с коллегией понтификов.
На форуме, на склоне Палатинского холма, был построен небольшой храм Весты. У алтаря богини всегда горел священный огонь, который олицетворял общий очаг Римского государства. Весталки должны были следить за тем, чтобы священный огонь никогда не угасал.
В весталки посвящались девочки из самых знатных семейств Рима. Они должны были служить богине 30 лет. Говорили, что первые 10 лет они учились тому, что должны делать; во второе десятилетие делали то, чему выучились, а в третье — уже сами учили других. Весталки давали обет безбрачия, нарушение которого сурово каралось: клятвопреступницу живой зарывали в землю. Это был страшный и печальный обряд.
Осужденную весталку усаживали в крытые носилки. Внутрь носилок не проникал свет, а толстые, перевязанные ремнями покрывала заглушали звуки. Снаружи не был слышен плач несчастной. В глубоком молчании носилки поднимали и несли через форум. Толпа молча расступалась перед процессией. Наконец процессия доходила до так называемых Коллинских ворот. Неподалеку от них возвышался небольшой холм, на склоне которого зияло черное отверстие — вход в подземелье. Носилки ставили на землю, развязывали ремни и медленно поднимали покрывало. Верховный понтифик за руку выводил женщину, голова которой была закутана плащом. Жрец подводил осужденную к спуску в подземелье, и та по приставной лестнице сходила вниз. В маленькой келье-яме стояла узкая кровать, горел светильник. У ложа находилось немного пищи — хлеб, вода в кувшине, молоко, масло, но ее хватало лишь на короткий срок. Когда несчастная весталка спускалась в подземелье, лестницу убирали, а вход заваливали землей, пока поверхность холма не становилась ровной. Такой страшной смертью наказывались весталки, нарушившие обет безбрачия.
Зато весталки имели большие преимущества по сравнению с другими гражданами Рима. Впереди весталок, как и' у высших должностных лиц, Шел ликтор, и все уступали им дорогу. Даже правитель государства при встрече с весталкой приказывал своим ликторам опускать к земле свои фасции с топорами. В цирках и амфитеатрах, на празднествах и собраниях весталкам предоставлялись почетные места. Оскорбивший весталку приговаривался к смерти. Если осужденный, которого вели на казнь, случайно встречал на пути весталку, казнь отменялась и человек получал свободу. Весталки очень почитались в Древнем Риме. По преданию, Нума учредил также жреческие коллегии фециалов и салиев.
Фециалы ведали международными отношениями. Их посылали послами в другие государства. Они совершали обряды, предшествующие объявлению войны и заключению мира. До того как начиналась война, фециалы должны были использовать все возможное и доступное, чтобы разрешить конфликт мирным путем. Но если переговоры терпели неудачу, то объявлялась война: стоя на границе, жрец-фе-циал бросал в сторону врага на неприятельскую территорию окровавленное копье. Особая легенда связана с созданием коллегии жрецов-салиев. Рассказывали, что на восьмом году царствования Нумы Рим охватил жестокий мор: тысячи людей умирали от неизвестной болезни. Римляне пребывали в страхе и смятении, они молили богов смилостивиться над ними. Вместе с народом молился и царь. Вдруг с неба упал медный щит необычайной формы. «Это знамение богов,— сказал Нума.— Щит послан в знак того, что боги охраняют и защищают Рим. Я слышал голос с неба, который произнес: «Пока этот щит будет у римлян, их могущество никто не сможет оспорить. Рим будет в безопасности от врагов». Мор вскоре прекратился. Нума приказал хранить щит как зеницу ока. Однажды царь призвал лучших мастеров-оружейников и сказал им: «Сделайте одиннадцать точно таких же щитов. Сделайте так, чтобы никто не мог отличить подлинного от тех, какие вы создадите вновь. Тогда нельзя будет похитить подлинный щит».
Взглянув на щит, мастера отказались от работы, признав, что они не смогут добиться полного сходства щитов. Только один мастер, по имени Ветурий Мамурий, взялся за работу. Через некоторое время он принес свои изделия и, положив все 12 щитов рядом, предложил царю угадать, какой из них служил для него образцом. Как ни бился Нума, но не смог отличить подлинный щит от поддельного. После этого Нума учредил коллегию жрецов (в честь богов Марса и Квирина) из 12 человек — по числу щитов, которые они должны были хранить.
Ежегодно в марте процессия жрецов обходила город, направляясь к храму Марса. На жрецах были красные вышитые хитоны, перехваченные металлическим поясом. Поверх хитонов жрецы надевали легкие панцири, а на голову — остроконечные шлемы. В левую руку каждый жрец брал короткий меч, а в правую — копье, или жезл. В таком наряде жрецы медленно шествовали по улицам. Под звуки труб они пели обрядовую песню и, приплясывая, ударяли в такт мечами по священным щитам, которые впереди несли служители. От этой торжественной пляски и произошло название жрецов — салии (по-латыни salii — скачущие, прыгающие).
В те далекие времена, когда люди не понимали и боялись многих явлений природы, магические обряды занимали важное место в жизни суеверных римлян. Точное исполнение обрядов казалось надежной защитой от опасностей и несчастий и помогало
умилостивить таинственные силы природы, обожествляемые людьми. Установление большинства обрядов приписывалось Нуме Помпилию. Особое значение римляне придавали обряду жертвоприношения. В жертву богам приносились животные, растения, плоды. При этом молитвы были очень подробными. Римлянин боялся пропустить что-либо или сказать лишнее, чтобы боги не потребовали больше, чем он хотел или мог обещать, и, так сказать, не могли поймать молящегося на слове. Поэтому у алтаря какого-либо бога человек говорил: «Прими в дар это вино, которое я тебе приношу». Римляне Считали, что если забыть указать, что жертвуется именно это вино, то бог может потребовать все вино, какое хранится в доме. Одна из легенд рассказывает, как Нума торговался с самим Юпитером, главой римских богов, которого он увидел в роще на Авентинском холме.
«Ты принесешь мне в жертву голову»,— сказал Юпитер. «Хорошо,— ответил Нума,— ты получишь головку лука с моего огорода».
«Нет,— перебил Юпитер,— я имею в виду нечто человеческое».
«Тогда получишь волосы»,— быстро сказал царь.
«Да нет же, мне надо что-то живое».
«Ладно,— подхватил Нума,— получишь рыбешку».
Юпитер засмеялся находчивости Нумы и согласился со всем, что тот предлагал.
Нума воздвиг в Риме храмы в честь богини Верности и бога Термина. Царь внушил римлянам, что клятва верности — величайшая из всех человеческих клятв. Термин был богом границ, рубежей, пограничных межевых знаков. Последние нужны были для того, чтобы отличить, где кончается твой участок земли и начинается чужой. Межевые знаки считались священными. Построив храм бога Термина, Нума установил особый праздник — терминалии. Праздновались терминалии ежегодно в мае. В этот день жрецы окрестных селений со своими семьями приходили к каменным межевым знакам. Они украшали камни цветами и веселились. Этот обряд был связан с земледелием, которое высоко ценил Нума. Он говорил: «Земледелие способствует миру. Тот, кто обрабатывает землю, не хочет, чтобы плоды его труда погибли в войне. Однако земледелец будет храбро защищать свою землю от врагов, и с развитием земледелия воинская доблесть не исчезнет. Не будет -только несправедливой, алчной, корыстолюбивой воинственности, приносящей людям несчастья.
Нума сам обходил поля граждан, поощрял трудолюбивых и наказывал нерадивых.
В Риме развивались торговля и ремесла. Многое и здесь связывалось с именем легендарного Нумы. Считалось, что он разделил ремесленников на несколько цехов: флейтистов, золотых дел мастеров, плотников, красильщиков, сапожников, дубильщиков, медников, гончаров. Остальные профессии были организованы в один цех. Каждый цех устраивал свои собрания, имел свои праздники.
Предания рассказывают, что именно Нума Помпилий преобразовал римский календарь. Он высчитал, что в году 365 дней, и разделил каждый год на 12 месяцев. При этом был изменен порядок месяцев. При Ромуле первым месяцем римского календаря считался март, названный так в честь бога войны Марса. Царь Нума первым месяцем года сделал январь, посвятив его древнему италийскому богу Янусу. С именами различных богов связывались и другие месяцы: весенний апрель — с богиней любви Венерой, май — с древней италийской богиней земли Майей, а июнь — с именем Юноны, супруги Юпитера. Остальные месяцы издревле просто назывались пятым, шес-_ тым, седьмым, восьмым и т. д. Названия эти сохранились и в наше время. Правда, после того как январь стал первым, февраль вторым, а март лишь третьим месяцем года, все сместилось и в Древнем Риме — месяц, который называли пятым, превратился в действительности в седьмой, и т. д: Вот почему теперешний девятый месяц года называется сентябрем (септембер — от латинского septem — се1иь). То же случилось и с восьмым месяцем (октобер — октябрь, octo — восемь): он оказался десятым; девятый (новембер — ноябрь, по-vem — девять) стал одиннадцатым; десятый (децембер — декабрь, decem — десять) — двенадцатым. Все они и поныне сохраняют старые названия.
Где же прежние пятый и шестой месяцы? . Они еще в древности получили новые названия: один в честь Юлия Цезаря стал называться июлем, другой — в честь Октавиана Августа, римского императора — августом. Нума не случайно посвятил первый месяц года Янусу: этот древнейший италийский бог когда-то считался богом света и солнца. Янус открывал небесные двери и выпускал утром на землю день, а вечером, когда день возвращался, Янус затворял за ним двери. Наступала ночь. Само Имя «Янус» происходит от латинского слова janua — дверь, вход. Потом Янус стал божеством начал, создателем всего существующего на земле. Считалось, что он создал и обучил человека. В молитвах имя Януса упоминалось прежде других богов. Изображали Януса с двумя лицами: одно было обращено назад — к прошлому, другое глядело в будущее. Римляне почитали Януса как покровителя и защитника государства, как бога, который решает вопросы войны и мира.
В Риме воздвигли храм Янусу, не похожий на другие. Он состоял из двух больших арок, в каждой из которых были ворота. Арки соединялись друг с другом боковыми стенами. Когда начиналась война, ворота храма Януса отворялись и войска, отправлявшиеся в поход, проходили через храм под сводами его арок. Пока шли военные действия, ворота храма Януса оставались открытыми. В мирное время ворота затворялись. Последнее случалось очень редко — Рим постоянно вел войны. Только при царе Нуме Помпилий двери храма Януса ни разу не открывались. В Риме царили мир, спокойствие, безопасность и доверие. За все царствование Нумы — а он правил 43 года — не было ни одной войны, ни одного волнения среди подвластных ему жителей. Поэты воспевали это прекрасное время:
Сведены ржавчиной крепкие копья, Съеден двуострый меч, Медных труб умолкли призывы...
Конечно, всякому преданию свойственны преувеличения, но эта легенда должна была показать людям, насколько мир благодетельней войны, даже победоносной.
Рассказы о мирном правлении Нумы нравились простым римлянам, которые, как всякий народ, не любили войны и страдали от нее в первую очередь
Мудрое и мирное законодательство Нумы Помпилия, твердое соблюдение законов укрепили Рим. В отличие от Ромула, власть Нумы держалась не на воинской силе и тирании, а на разумных, справедливых за ковах. У Нумы не было врагов и завистников, иикто не злоумышлял против него. Легенда рассказывает, что Нума умер, как жил — спокойно, тихо. Он достиг глубокой старости' и медленно угас, сохранив до конца ясность мысли. Однажды он не поднялся, как обычно, с восходом солнца. Когда к нему вошли, то увидели, что царь скончался. Ему было за восемьдесят лет.
Хоронили Нуму не только римляне, но и соседние союзные и дружественные народы. Древние римляне сжигали умерших. Однако Нума приказал не устраивать ему погребального костра, а похоронить у подножия Яникульского холма.
Его последняя воля была выполнена. В могилу опустили два гроба: в одном покоилось тело царя, в другой положили книги законов и философские книги, написанные самим Нумой. Подобно греческим законодателям, Нума сам писал свои законы. Два царя — Ромул и Нума — укрепили Римское государство, но разными путями. Ромул был воин, а Нума — мирный законодатель. Это принесло ему славу в народе. Конечно, законы, обычаи, обряды, установление которых приписывается Нуме Помпи-лию, в действительности складывались на протяжении столетий. Казалось, что законы Нумы посвящены культу и поклонению разным богам. Реформатор придавал своим нововведениям религиозную форму, но главное, к чему он, стремился и за что ценили этого царя современники и потомки,— это его стремление к миру. Легенда как бы противопоставляла его Ромулу! В глазах народа легендарная история правления Нумы как бы подтверждала, что мирные завоевания и законы, не мейее прочны, чем то, что добыто силой оружия.
Слава Нумы еще усилилась после того, как последующие цари вновь начали бесконечные войны. Эта политика войн и насилий расширила римское государство, но принесла неисчислимые страдания народу.
Легенда о добром и мудром царе Помпилии долго жила в народе. Особенно оживала она в" трудные времена, когда войны и мятежи делали жизнь невыносимой. Народу казалось, что аристократические правители Рима скрыли подлинную волю справедливого Нумы. Это отразилось в рассказе о легендарном событии, якобы случившемся 400 лет спустя после смерти Нумы. В Риме много дней подряд шли дожди и размыли могильную насыпь у подножия Яникульского холма. Открылась могила Нумы, в которой увидели два каменных гроба. Вскрыли тот, в котором должен был находиться прах царя, но гроб был пуст.
Во втором гробу нашли книги, написанные Нумой. Когда с ними ознакомился сенат, то он решил, что с их содержанием не стоит знакомить народ. Книги сожгли, чтобы исчезла память о справедливом царе. Однако Нума не был забыт. В народе продолжали помнить человека, который создал мудрые законы и видел силу государства не в войне, а в мире.
|
|
|
