|
Из Энциклопедии Брокгауза и Ефрона |
|
Козицкий Григорий Васильевич
— литературный деятель екатерининской эпохи, по происхождению малоросс. Учился в киевской духовной академии, в 1747 г. отправился за границу вместе со своим академическим товарищем Мотонисом. Пробыв два года в бреславльской гимназии, они поступили в лейпцигский университет. С 1749 г., по недостатку средств, Козицкий и Мотонис, благодаря одобрительному отзыву профессора Гейнзиуса, бывшего прежде членом петербургской академии наук, стали получать от академии деньги на содержание. В 1756 г., с хорошей рекомендацией Гейнзиуса, возвратились они в Петербург и были назначены учителями в высший латинский класс академической гимназии, а в 1759 г. утверждены адъюнктами. Козицкий преподавал философию и словесность. В 1763 г. К. перешел на службу к графу Г. Г. Орлову в канцелярию опекунства секретарем для корреспонденции с иностранными государствами; в 1768 г. императрица назначила его к себе секретарем "у принятия челобитень", а в 1775 г. К., по слабости здоровья, был уволен и от этой должности, с чином статского советника, и 21 декабря того же года скончался. Козицкий прекрасно знал древние и новые языки и еще за границей, вместе с Мотонисом, перевел с новогреческого языка на латинский язык известное сочинение Минятия против исламизма: "Камень соблазна". Оно было издано в Бреславле в 1752 г. вместе с подлинником, причем переводчики исправили многие погрешности греческого оригинала, проверили цитаты и приложили предметный указатель. В Петербурге К. поместил несколько переводов в "Ежемесячных Сочинениях", а более деятельное участие принял в "Трудолюбивой Пчеле", где поместил статью "О пользе мифологии" и довольно много переводов (прозаических) из Биона, Мосха, Лукиана, Ливия, Овидия, Лукана, Свифта и др. Некоторые из его прозаических переводов перелагались в стихи Сумароковым. К. перевел на латинский язык три речи Ломоносова и "Наказ". Как известный переводчик, он состоял членом собрания, занимавшегося переводом иностранных книг, и перевел с немецкого языка "Эпинусово рассуждение о строении мира" (1770) и с латинского языка прозой две первые книги "Превращений" Овидия (СПб., 1772). Будучи секретарем при императрице, он, по ее поручению, переводил на русский язык "Criminal-Process-Ordnung", издал вторую часть "Древнего летописца", писал "примечания о порядке составления российского словаря"; его рукой переписано известное произведение "Antidote". Через К. постоянно обращались к императрице с просьбами и книжными подношениями современные писатели, как Сумароков, Новиков, Щербатов. Сумароков, между прочим, был высокого мнения о знании К. русского языка и в своих спорах с Ломоносовым и Тредьяковским не раз ссылался на К. и Мотониса. Такого же высокого мнения о литературных способностях К. держался и Новиков. К. долгое время неосновательно приписывалось издание журнала "Всякая Всячина".
Кроме "Словарей" Новикова и Евгения, ср. Пекарский, "Редактор, сотрудники и цензура в русском журнале 1755— 64 гг." (стр. 37 и 38); его же, "Материалы для истории журнальной и литературной деятельности Екатерины II" (стр. 5 и 6); Тихонравов, "Летописи русской литературы и древности" (тт. III, IV).
|
